Поиск по творчеству и критике
Cлово "LES"
Входимость: 9. Размер: 91кб.
Входимость: 8. Размер: 19кб.
Входимость: 5. Размер: 3кб.
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Входимость: 5. Размер: 37кб.
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Входимость: 2. Размер: 16кб.
Входимость: 2. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 9. Размер: 91кб.
Часть текста: А. Белецкий Первый исторический роман В. Я. Брюсова I "Огненный Ангел, повесть XVI-го века", как озаглавил ее автор, - первая из опубликованных крупных вещей В. Я. Брюсова на историческую тему, но, разумеется, далеко не первый его опыт в области художественного претворения исторических материалов. "В детстве я совсем не знал истории, не хотел упорно читать исторических романов", - вспоминал он. И тем не менее, характернейшей чертой, выделяющей Брюсова из среды русских модернистов, а может быть, - и из среды русских поэтов дооктябрьской поры, является именно пронизывающее всю его мысль, все его творчество "чувство истории", определившее у него и выбор тем, и образную символику его лирики. В тех же воспоминаниях Брюсов сообщил, как на школьной скамье, на второй год гимназического курса, вдруг открылась для него история. "Ни одна наука не произвела на меня такого впечатления, как внезапно открывшийся для меня мир прошлого. Это впечатление имело значение для всей моей жизни". С этих пор начинаются и опыты исторического жанра, большей частью неизданные; в большинстве случаев это произведения на темы из римской истории: "Юлий Цезарь", "Помпеи Великий", "Антоний и Клеопатра", "Август и Вергилий". Но рядом с ними в перечне замыслов мы найдем и драму о Марине Мнишек, а среди рукописей - и неоконченный роман о декабристах - "Записки декабриста Малинина". Как...
Входимость: 8. Размер: 19кб.
Часть текста: подступившей к своему первому Возрождению. Верхарен - весь в будущем; он стремится угадать то, что только наступает, во всем ловит первые проблески того, что осуществится в полноте только после нас, всю жизнь носится с мечтой написать книгу, в которой не было бы "ничего современного, а лишь будущее". Но Данте и Верхарен сходны в одном, все же очень существенном: в своем значении для их века. Верхарен и Данте, оба, воплощают в себе весь свой век, отраженный у великого итальянца в идеях и образах "прошлого", у великого фламандца - в идеях и образах, выхваченных из "будущего". Все то лучшее, что одушевляло людей на рубеже XIII и XIV веков, запечатлено в неумирающей поэме флорентийского изгнанника; все то лучшее, чем жили мы на рубеже XIX и XX веков, найдут грядущие поколения в "мятежных стихах" Эмиля Верхарена. К нему вполне применимы слова Тютчева, сказанные по поводу кончины Гете: На древе человечества высоком Ты лучшим был его листом, Воспитанный его чистейшим соком, Развит чистейшим солнечным лучом, С его великою душою Созвучней всех на нем ты трепетал... Эмиль Верхарен - великий поэт: надо ли это повторять после того, как это было сказано критиками всех направлений и всех станов! В книгах Верхарена каждый находит то, что ищет, потому что в душе Верхарена есть струны, созвучные со всеми струнами современности. Эстет считает Верхарена близким себе, как изумительного мастера формы, нашедшего новые ритмы для французского стиха, полнее всех других разработавшего и поистине создавшего vers libre умеющего, как редко...
Входимость: 5. Размер: 3кб.
Часть текста: "декадентского"), тогда буду располагать и им. Сообщите же, прошу, высылать ли эту груду стихов. И как тогда быть со стихами "Из современности"? Нельзя же в одной книжке "Вопросов" напечатать столько стихов одного Валерия Брюсова. А с другой стороны, современность через несколько месяцев перестанет быть современностью, и для меня лично гораздо важнее напечатать свои оригинальные стихи, чем переводы. Вы правы. Патриотизмом, и именно географическим, я страдаю. Это моя болезнь, с разными другими причудами вкуса, наравне с моей боязнью пауков (я в обморок падаю при виде паука, как институтка). У меня есть еще начатое и неоконченное (уже безнадежно) стихотворение, которое очень нравилось тому самому А. С. Ященко*. Я люблю тебя, Россия, за торжественный простор: Ты как новая стихия, царство рек, степей и гор... Четыре стиха Вл. Соловьева, приведенные Вами, меня очень соблазнили. Жду Вашего ответа на свои "Фиалки"** (печатного, не правда ли?). Статью о Верлэне приготовлю точно к октябрю. Но Вы мне ничего не ответили, полезны ли будут Вам переводы маленьких рассказов (сейчас имею в виду новейший рассказ ...
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Часть текста: молчи, раз нет ни гроша (нем.). "Освободи меня, Господи, от вечной погибели" (лат.). "У льва" (нем.). общий стол (франц.). Вставать в шесть, обедать в десять, ужинать в шесть, ложиться спать в десять, значит, прожить десять раз десять (франц.). знать грешно (лат.). вывод (лат.). так как (лат.). ни король, ни тура (исп.) ; здесь: никто. удивительный художник (лат.). Сарацинка, т. е. арабка (от арабск. sЮrqin - восточные, т. е. арабы). танец со шпагами (исп.). "Помилуй нас, Боже!" и "Молись за нас!" (лат.). прислуживающих ( лат. minister). искусством гадания (от лат. divinatio - гадание). Здесь: книга малого формата ( лат. opuscula). "Тайна святой Гертруды к приобретению тленных сокровищ и благ" (нем.). "Книга Моисея и тройное адское принуждение", "Могучие заклинания адских духов", "Главное принуждение духов к служению людям" (нем.). "О колдуньях и насылающих бедствия женщинах"... труд "О чародейских предсказаниях"... "Молот ведьм" (лат.). "Как тяжело грешат ищущие спасения в чародействе" (лат.). "Естественная философия"... "Элементарная магия" (лат.). "Генрих Корнелий Агриппа из Неттесгейма, об оккультной философии. Три книги" (лат.). учитель с товарищем (лат.). "По заслугам твоих ангелов, Господи, облачаюсь в одеяние спасения, дабы то, что желаю, мог я привести в...
Входимость: 5. Размер: 37кб.
Часть текста: об Атлантиде. К сожалению, до сих пор не существует полного обзора этой литературы, так что мы можем дать только ее беглый очерк. В основе всего, написанного об Атлантиде, лежат два диалога Платона, подробно анализованные нами: «Тимей» и «Критий». Рядом должно поставить античный комментарий к этим диалогам, преимущественно неоплатоников, как Лонгин, Нумений, Ориген и особенно Прокл, оставивший специальную книгу о «Тимее». Комментарий этот, во многих отношениях крайне важный, не дает, однако, новых фактов: комментаторы знают об Атлантиде лишь то, что сообщил Платон. В античной древности о земле «по ту сторону Геркулесовых столбов» (т. е. за Гибралтарским проливом), большей, чем Азия и Либия (Африка), взятые вместе, иначе — о материке или большом острове, окруженном архипелагом меньших, в Атлантическом океане, писали еще: Страбон (кн. II, гл. 3), Плиний («Ест. Ист.», кн. II, гл. 92), Элиан («Разные Истории», кн. III, гл. 18), Плутарх, Диодор Сицилийский, Аммиан Марцеллин. Все они выражаются неопределенно, так что трудно решить, имеют ли они в виду Атлантиду Платона или до них дошли смутные известия о материке Америки. На дошедших до нас античных географических картах ни Атлантида, ни Америка нигде не означены: на Западе карты кончаются океаном. Открытие Америки в XV в., естественно, подало мысль, что новонайденный материк и есть Атлантида Платона. В XVI–XVII вв. такое мнение высказывали в 1553 г. Гомара, в «Истории Индий» (т. е. Америки), Френсис Бэкон и Бирхероде, в специальных книгах об Атлантиде (1638 и 1683 г.) и др. [168] . Но в том же XVII в., и потом в XVIII в., выставлялись и иные предположения. Атлантиду Платона искали едва ли...
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Часть текста: продажу не поступает", "Эротопегнии" продавались очень успешно, а в голодные годы, 1918--1922-й, принадлежали к числу тех "валютных" книг, которые без труда разменивались на муку, масло, сахар. В 1921 году, в Петербурге, я сам просуществовал на "Эротопегнии" чуть ли не целый месяц, продав их первому петербургскому дэнди той поры: айсору, чистильщику сапог, сидевшему со своим ящиком на углу Мойки и Невского. Уже в те времена скептики высказывали подозрение, что истинный тираж "Эротопегнии" значительно превосходит триста пять экземпляров. Кажется, они были правы. Недаром теперь, через пятнадцать лет после того, как издание было исчерпано, "Эротопегнии" в изобилии появились на книжном рынке эмиграции: по-видимому, рынок советский ими перенасыщен. Как бы то ни было, они "омолодились", заняли место среди парижских книжных новинок -- и это дает мне повод сказать о них несколько слов. "Эротопегнии" суть собрание эротических стихотворений латинских авторов в переводе Валерия Брюсова. Брюсов был знатоком латинской литературы, -- не случайно над переводом "Энеиды" трудился он много лет. Будучи по самой литературной природе своей склонен ко всякой эротике, он, разумеется, не мог пройти мимо "отреченных", "запретных" произведений латинской Музы. Приступая к их переводу, он оставался верен себе. Но вот, я вновь перелистываю книгу через пятнадцать лет после ее выхода, и вновь, как тогда, мне становится как-то грустно: брюсовский труд представляется мне глубоко ненужным, затраченная поэтом энергия -- совершенно напрасной. В эту книгу вошли отрывки из Овидия, Петрония, Сенеки, Марциала, Пентадия, Авсония, Клавдиана, Луксория, а также из анонимных Приапеевых песен. Как видит читатель, большинство авторов принадлежит к числу тех, кого принято называть poetae minores. К тому же Пентадий, Авсоний, Клавдиан и Луксорий относятся уже к эпохам упадочным. В предисловии к...
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Часть текста: с Сергеем Соловьевым, Балтрушайтисом, Ликиардопуло1 и другими сотрудниками "Весов", но, за исключением встреч с Сергеем Соловьевым, остальные были настолько мимолетны, что от них почти ничего в памяти не осталось. Из всего состава "Весов" кроме Белого я, в сущности, хорошо знал только Брюсова и Эллиса (Л. Л. Кобылинского). Но, в отличие от Белого и Эллиса, о которых есть что сказать, о Брюсове почти все уже сказано другими. Поэтому, за исключением некоторых штрихов и, кажется, теперь уже никому не известной истории его поэмы "Последний день", особо важного о нем сказать не могу. Но для меня знакомство с Брюсовым, между прочим, тем было интересно, что навзничь опрокинуло представление о нем, когда-то возникшее под впечатлением критики его первых стихов Влад. Соловьевым. На этом, может быть, и останавливаться не следовало бы, но я все же хочу это сделать. Ведь в "вольных" записках меня никто не останавливает... Одна из моих сестер, несомненно, обладала стихотворческим даром (ныне, на старости и "офранцузившись", его потеряла). Учителями ее в этом деле, кому она подражала, были, насколько помнится, Апухтин и, уже наверное, Надсон. В шестом классе реального училища учитель словесности Штандель однажды предложил нам попробовать стихами изложить некоторые места из "Слова о полку Игореве". Я взял плач Ярославны, и за в большом поте сотворенную композицию Штандель меня похвалил, а когда я мое "творение" показал сестре, та пожала плечами: это совсем убого, все рифмы глагольные. Неглагольные и самые сложные рифмы ей давались с поразительной легкостью, и чуть ли не после каждой прогулки в березовой аллее Подъема (имение наших родителей в Тамбовской губернии) у нее...
Входимость: 2. Размер: 16кб.
Часть текста: или оно не даст цветка, - в этом-то и заключается тяжесть проклятия вавилонского смешения языков". Это слова Шелли. Разложить фиалку в тигеле на основные элементы и потом из этих элементов создать вновь фиалку: вот задача того, кто задумал переводить стихи. Тайна того впечатления, какое производит создание поэзии не только в идеях, в чувствах, в образах, но раньше того в языке, - именно потому мы и называем данное произведение созданием поэзии, а не скульптуры или музыки. Поэт находит возможным воплотить что-то важное, бесконечно для нас важное (может быть, "вечное") - в словах. Это такое же чудо, как то, что ваятель "прозревает" нимфу в грубой глыбе мрамора. Слова, включенные в тесный размер стихотворения, столь же отличаются от обычной речи, от обычного "языка" (разговорного, делового, научного), как статуи Фидия и Микеланжело от диких скал Пароса или каменоломней Каррары. Стихи, переложенные прозой, даже хорошей прозой, - умирают. "В полях еще встречается снег, но уже текут весенние ручейки, и их журчание пробуждает спящую землю". В этих словах ничего особенно резкого, особенно чуждого не прибавлено к тютчевским стихам. Если бы французский поэт сумел в таких выражениях передать на своем языке "Весенние воды", многие сказали бы, что он дал близкий и верный перевод. Но разве можно узнать в этих прозаических строках - удивительное: Еще в полях белеет снег, А воды уж весной шумят, Бегут и будят сонный брег... С другой стороны, редко кто из поэтов в силах устоять пред искушением - бросить понравившуюся ему фиалку чужих полей в свой тигель. Пушкин переводил Парни, Шенье, Мицкевича, Бэрри-Корнуэля; Лермонтов - Байрона, Гейне, Гете; Тютчев - того же Гейне, Гете, Шиллера; Жуковский большую часть своей деятельности отдал переводам; Фет всю жизнь...
Входимость: 2. Размер: 37кб.
Часть текста: "Ваш прогресс, - пишет Визе, - неизбежный, неумолимый, убивает искусство. Бедное мое искусство! Общества, наиболее зараженные суевериями, были великими двигателями в области искусства: Египет, Эллада, эпоха Возрождения... Докажите мне, что у нас будет искусство разума, истины, точности, и я перейду в ваш лагерь!.. Как музыкант, я объявляю вам, что если вы уничтожите адюльтер, фанатизм, преступность, заблуждения, сверхъестественное, - не будет никакой возможности написать ни одной ноты. Искусство падает по мере того, как торжествует разум. Создайте мне сегодняшнего Гомера, сегодняшнего Данте! Но как? Воображение имеет свои химеры, свои видения. Вы уничтожите химеры, и тогда прощай искусство!" Года два назад в том же смысле высказался Сюлли-Прюдом в предисловии к новой "Антологии" современных французских поэтов 2*. "В поэзии нет эволюции, - заявил он. - Образ вселенной видоизменился для каждого культурного ума. Небо для нас уже не покров с подвешанными, для нашего освещения, лампадами: оно - бесконечное пространство: без дна и без вершины. Шаровидность земли отодвинула в...
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Часть текста: бесполезных, как например красота, и что сами они в своей жизни постоянно совершают поступки совершенно бесполезные - любят, мечтают. Конечно, нам смешно теперь, когда Тассо уверяет, что поэтические вымыслы подобны "сластям", которыми обмазывают края сосуда с горьким лекарством; мы с улыбкой читаем стихи Державина к Великой Екатерине, где он сравнивает поэзию со "сладким лимонадом". Но разве сам Пушкин, который частью под влиянием отголосков шеллинговской философии, частью самостоятельно дойдя до таких взглядов, поносил "печной горшок" и попрекал чернь за искание "пользы", в "Памятнике" не обмолвился такими стихами: И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, А Жуковский, приспособляя стихотворение Пушкина к печати, разве не поставил дальше уже прямо: Что прелестью живой стихов я был полезен... Что и дало повод торжествовать Писареву. В большой публике, в той публике, которая знает искусство в форме романов в журналах, оперных представлений, симфонических концертов и картинных выставок, до сих пор безраздельно господствует убеждение, что все назначение искусства - давать благородное развлечение. Танцевать на балах, кататься, играть в винт - тоже...