Поиск по творчеству и критике
Cлово "VERS"
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: жизни, украшающим ее. "Ты славою, твоим я эхом буду жить", говорит Державин Фелице. Пушкин поставил "слова" поэта не только наравне с "делом", но даже выше: поэт должен благоговейно приносить свою "священную жертву", а в другие часы он может быть "всех ничтожней", не унижая своего высокого призвания. От этого утверждения лишь один шаг до признания искусства чем-то более важным и более реальным, чем жизнь, до теории, с грубой прямотой формулированной Теофилем Готье: Tout passe. - L'Art robuste Seul a l'eternite. [Все преходяще. Лишь мощное искусство Вечно (фр.)]. В стихах Пушкина уже звучит крик одного из предсмертных писем гр. Алексея Толстого: "Нет другой такой вещи, ради которой стоило бы жить, кроме искусства!" У Пушкина, который так часто чутким слухом предугадывал будущую дрожь нашей современной души, - мало произведений, которые до такой степени были бы чужды, странны нам, как эти стихи о поэте! Возвеличивая "слова" поэта, как Державин унижал их, Пушкин сходится с ним в уверенности, что это две области раздельные. Искусство не есть жизнь, а что-то иное. Поэт - двойственное существо, амфибия. То "меж детей ничтожных мира" он "вершит дела суеты" - играет ли в банк, как "повеса вечно праздный", Пушкин, служит ли министром, как наперсник царей, Державин, - то вдруг, по божественному глаголу, он преображается, душа его встревенулась, "как пробудившийся орел", и он предстоит, как жрец, пред алтарем. В жизни Пушкина эта разделенность доходила до внешнего разграничивания способов жизни. "Почуяв...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: Чтоб ввек дрожать. В этих двух стихах А. Добролюбов выразил самое существенное в том новом понимании жизни, которое образует истинное «миросозерцание» Бальмонта. Для него жить — значит быть во мгновениях, отдаваться им. Пусть они властно берут душу и увлекают ее в свою стремительность, как водоворот малый камешек. Истинно то, что сказалось сейчас. Что было пред этим, уже не существует. Будущего, быть может, не будет вовсе. Подлинно лишь одно настоящее, только этот миг, только мое сейчас. Люди, соразмеряющие свои поступки со стойкими убеждениями, с планами жизни, с разными условностями, кажутся Бальмонту стоящими вне жизни, на берегу- Вольно подчиняться смене всех желаний — вот завет. Вместить в каждый миг всю полноту бытия — вот цель. Ради того, чтобы взглянуть лишний раз на звезду, стоит упасть в пропасть. Чтобы однажды поцеловать глаза той, которая понравилась среди прохожих, можно пожертвовать любовью всей жизни. Все желанно, только бы оно наполняло душу дрожью, — даже боль, даже ужас. Я каждой минутой сожжен, Я в каждой измене живу, —...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: поклонника точного знания, проповедника его успехов, пророка его безграничных возможностей, поэта, смело пренебрегающего условными метрами, ищущего новых, ему одному свойственных ритмов. Данте, в значительной степени, - синтез прошлого, высшее выражение средневековья, которое, в его дни, было уже на исходе в Италии, подступившей к своему первому Возрождению. Верхарен - весь в будущем; он стремится угадать то, что только наступает, во всем ловит первые проблески того, что осуществится в полноте только после нас, всю жизнь носится с мечтой написать книгу, в которой не было бы "ничего современного, а лишь будущее". Но Данте и Верхарен сходны в одном, все же очень существенном: в своем значении для их века. Верхарен и Данте, оба, воплощают в себе весь свой век, отраженный у великого итальянца в идеях и образах "прошлого", у великого фламандца - в идеях и образах, выхваченных из "будущего". Все то лучшее, что одушевляло людей на рубеже XIII и XIV веков, запечатлено в неумирающей поэме флорентийского изгнанника; все то лучшее, чем жили мы на рубеже XIX и XX веков, найдут грядущие поколения в "мятежных стихах" Эмиля Верхарена. К нему вполне применимы слова Тютчева, сказанные по поводу кончины Гете: На древе человечества высоком Ты лучшим был его листом, Воспитанный его чистейшим соком, Развит чистейшим солнечным лучом, С его великою душою Созвучней всех на нем ты трепетал... Эмиль Верхарен - великий поэт: надо ли это повторять после того, как это было сказано критиками всех направлений и всех станов! В книгах Верхарена каждый находит то, что ищет, потому что в душе...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: Поэт-эрудит, художник-ученый, он не даром сказал о себе: Я посещал сады Ликеев, академий, На воске отмечал реченья мудрецов... Многочисленные доктрины и поэтики Востока и Европы, древности и современности прельщали его фантазию и питали его мысль. Эллада и латинская культура, Италия и раннее германское возрождение, сказания скандинавского севера и запросы новейших поэтических поколений -- все это отлагалось в подпочве его обширной поэзии, выявляя единый своеобразный и выразительный тон брюсовского голоса. В этом многоголосом оркестре мировых культур для нас звучит особенно явственно тема современного Парижа. Поэты Франции, прежде всего, образовали ту звуковую и образную среду, в которой впервые развернулось словесное мастерство автора раннего сборника, "Chefs d'oeuvres". Не даром сам он свидетельствует, что его первое знакомство около 1890 г. с Верленом, Маллармэ и Рембо было для него целым откровением. Литература, зародившая на рубеже двух столетий самое значительное и плодотворное движение последнего полувека, наметила пути этому борцу за символизм и признанному вождю русских символистов. Вот почему самые источники брюсовского творчества обращают нас к французским поэтам. II Своеобразно было зарождение этой крупнейшей после романтизма поэтической школы. В настоящее время подлинным зачинателем французского символизма признан поэт Артюр Рембо, друг Верлэна. переживший странную судьбу искателя приключений, скитавшийся по всей Европе и даже заброшенный надолго в Африку. В наши дни во Франции идет усиленная реабилитация этого забытого поэта, которого необыкновенно высоко оценил Поль Клодель, а один из новейших критиков Жак Ривьер в книге, вышедшей в 1920 г., признал самым великим из всех когда-либо существовавших поэтов. Историки новейшей французской литературы, отмечая некоторый отлив символической волны, не считают возможным определить сроки, когда окончится наново возникшее влияние этого гениального провидца. В личной...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: акмеисты или московские нео-романтики и т. п. поэтические группы и группочки. Брюсовщина - серьезное и опасное социальное явление, культивируемое, к несчастью, в Советском государстве. Вот почему подробный социологический анализ поэтических приемов самого Брюсова, как одного из наиболее крупных представителей эстетизма, является в настоящее время настоятельной практической необходимостью. Понять социальную роль брюсовского поэтического творчества это значит понять социальную роль буржуазно-эстетского шаблона, ослепляющего и одурманивающего головы, как новых потребителей искусства, так и его новых производителей. II. Бегство от жизни. Художественная форма, как и всякая форма, характеризуется прежде всего тем материалом, который организован в данную форму. Поэзия отличается от всех других искусств тем, что ее материалом является язык, первичный самостоятельный элемент которого есть слово. С него я и начну. Для анализа я взял небольшую книжку брюсовских стихов "В такие дни" (Москва. 1921 г. Госиздат, 56 стихотворений): книжка посвящена Октябрьской революции. Выписываю из нее некоторые собственные имена: Пабло, Франческа, Елена, Парис, Пергамы, Тристан, Изольда, Изида (2 раза), Аситарет, Атлантида, Дирон, Эгея, Троя (2 раза), Геката (2 раза), Мойра, Юпитер, Геба, Афина (3 раза), Киприда, Зевс, Дионис, Леда, Семела, Алкмена, Озирис, Рок, Гор, Сфинкс, Кассандра, Патмосс, Гемон, Рем, Аларих, Сапро, Овидий, Атилла, Хлодвиг, Фивы, Дельфы, Самний, Иокаста,...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Брюсов В. Я. - Чулкову Г. И., 24 августа 1905 г. 24 авг. 1905 г. Дорогой Георгий Иванович. Я мог бы дать для сентября следующие переводы из Верхарна: 1. Depart. (Poemes, II, 141) ("Исход" (Поэмы) (фр.)) 2. Le Banquier. (Les Forces tumultueuses, 47) ("Банкир" (Буйные силы) (фр.)) 3. Le Fleau. (Les Villes tentaculaires, 75) ("Мор" (Города-спруты) (фр.)). 4. Les nombres. (Poemes, II, 187) ("Числа" (Поэмы) (фр.)) 5. Vers le Futur. (Les Villes tentaculaires, 209) ("К будущему" (Города-спруты) (фр.)) Эти переводы могут быть у Вас приблизительно к понедельнику. Везде только придется исключить "Les nombres", где есть стихи, мне не удавшиеся. Перевод "Кузнеца" (того, что был напечатан в сборнике Знания IV), я, по просьбе Миролюбова, послал в "Журнал для всех", но думаю, что он не подойдет ему (слишком длинно и много "декадентского"), тогда буду располагать и им. Сообщите же, прошу, высылать ли эту груду стихов. И как тогда быть со стихами "Из современности"? Нельзя же в одной книжке "Вопросов" напечатать столько стихов одного Валерия Брюсова. А с другой стороны, современность через несколько месяцев перестанет быть современностью, и для меня лично гораздо важнее напечатать свои оригинальные стихи, чем переводы. Вы правы. Патриотизмом, и именно географическим, я страдаю. Это моя болезнь, с разными другими причудами вкуса, наравне с моей боязнью пауков (я в обморок падаю при виде паука, как институтка). У меня есть еще начатое и неоконченное (уже безнадежно) стихотворение, которое очень нравилось тому самому А. С. Ященко*. Я люблю тебя, Россия, за торжественный простор: Ты как новая стихия, царство рек, степей и гор... Четыре стиха Вл. Соловьева, приведенные Вами, меня очень соблазнили. Жду Вашего ответа на свои "Фиалки"** (печатного, не правда ли?). Статью о Верлэне приготовлю точно к октябрю. Но Вы мне ничего не ответили, полезны ли будут Вам переводы маленьких рассказов (сейчас имею в виду новейший рассказ Альтенберга). Речь может быть только о полезности, ия настаиваю на бесплатности этих моих переводов. Сердечно Ваш Валерий Брюсов Примечания Г. Чулкова * Относительно А. С. Ященко см. примечание четвертое (второе письмо). ** Статья "Фиалки в тигеле". См. прим. 21 (шестнадцатое письмо).