Валерий Брюсов: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1898". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 24кб.

Часть текста: В концепции Розанова исследователь проводит границу между «связью со сверхчувственным» и «демонизмом». Первое утверждение направлено против вульгаризаторских попыток интерпретации Лермонтова как «героя безвременья», а второе является повторением мифа или средневековой легенды. А. А. Гудкова отмечает, что при всем благоговении критика перед поэтом Розанов весьма вольно обращается с фактами его биографии. Автор статьи объясняет это «синтезом личного чувства … и попытки именем М. Лермонтова одухотворить и верифицировать философскую систему». Исследовательница выделяет в концепции Розанова следующие положения: «поэтический монотеизм» как идеал недосягаемой для Розанова цельности; гениальность; «чувство природы, естества, человеческой плоти и любви»; «демонизм» как комплекс представлений, связанных с образом «демона»; трансцендентное начало в творчестве. По мнению автора, Розанов мифологизирует образ поэта, оценивая «его воплощенное в поэзии мировоззрение как адекватное собственному». Гудкова рассматривает созданную Розановым интерпретацию как нечто статичное. Однако в целях формирования более или менее объективного представления о точке зрения Розанова на творчество Лермонтова необходимо учитывать и наличие изменений в его отношении к поэту. Выявить эти изменения позволяет подробный анализ критических статей и отдельных упоминаний о Лермонтове. Интерес к творчеству этого поэта возник у Розанова еще во время учебы в университете. В заметке «Домик Пушкина в Москве» критик вспоминает, что тогда выучил «почти наизусть всего Лермонтова»,...

Входимость: 3. Размер: 13кб.

Часть текста: "поэтический словарь"; комбинируя его слова, получают нечто, что у нас называют стихотворением"83. "Слишком много новизны и слишком много в ней старого",84 -- пишет он позднее. Новизну он, видимо, склонен объяснять исключительно посторонним влиянием. В письме Перцову от 19 июля 1896 г. Брюсов говорит, что в русской поэзии стала формироваться "школа Бальмонта"85, к которой причисляет и Лохвицкую. Около двух лет спустя (в январе 1898 г.) в письме Бальмонту он пишет: "Вот новый сборник Мирры Лохвицкой. Согласен, уступаю, -- здесь многое недурно. Но вот я, который стихов не пишет, предлагаю написать на любую тему стихотворение ничем не отличное от этих, такое, что Вы его признаете не отличающимся, таким же "недурным, хорошим". Все это трафарет, новые трафареты поэзии, все те же боги Олимпа, те же Амуры, Псиши, Иовиши, но в новой одежде. Нет, не этого нужно, не этого. Лучше не писать"86. Бальмонт в это время в полном восторге от поэзии Лохвицкой, его ...

Входимость: 3. Размер: 27кб.

Часть текста: оригинально и до глубины религиозные». Розанов отказывается от своего мнения о «мертвенности» души Гоголя, вероятно, под влиянием распространившейся концепции Ницше о двух творческих началах. В статье 1898 г. «Вечно печальная дуэль» он находит у писателя «вулканические рыдания под корою ледяного смеха» и дает определение его душе как «типично стихийной». Критик объединяет Гоголя, Лермонтова и Достоевского как писателей, которые преклонялись перед Пушкиным и хотели через него «заклясть» свои «стихии», но не могли этого сделать. Таким образом, Розанов противопоставляет Пушкину Гоголя и Лермонтова. Он считает, что между ними существует «параллелизм» как между высшей и низшей точками «круга небесного». Хотя в этой статье Розанов и использует определение характера творчества Гоголя, какое он давал ранее, но теперь «мертвенность» и «умерщвляемость» живого» становятся у него «дивными и властительными». Это стихийное начало в Гоголе, на которое не мог иметь влияния статичный Пушкин. Теперь это качество начинает казаться Розанову более важным: «Гоголь … именно в «стихийности» своей неизмеримо властительнее Пушкина». Мы видим, что в данном случае, используя старое определение, Розанов вкладывает в него диаметрально противоположное содержание, так как «мертвое» не может быть...

Входимость: 3. Размер: 56кб.

Часть текста: Правительство снисходительно терпело либерализм «Русских ведомостей» 1 . Это была форточка, чтобы граждане не задохнулись от фимиама, воскуряемого царизму московскою прессою, официальною и уличною. Натуральной реакцией на косность упрямого самодержавия являлась мечта о парламенте. Литература была в положении петуха, которого гипнотизер положил на стол, проведя перед его носом черту: журналист не смел повернуть головы, уставившись на одну тему. Эта единственная тема была конституция, о которой неустанно, хотя, конечно, иносказательно твердили либералы. Людей иной закваски было мало. Вот разве Толстой, который одиноко доживал свой век в Ясной Поляне. Это был человек иной эпохи. Правда, был еще Чехов 2 . Как правительство «терпело» «Русские ведомости», так либеральная интеллигенция терпела Чехова. Она ему также время от времени делала «предостережения», но остракизму не подвергала, ибо его художество, хотя и не отвечало на вопрос «что делать», все же было так пленительно, так вкрадчиво-лирично, так прозрачно и — главное — так ни к чему не обязывало, что либеральный обыватель позволял себе «любить» Чехова, мечтая вместе с его героями о том, что через «двести-триста лет» у нас что-то будет иное, — не то парламент, не то вся земля преобразится чудотворно. И вот среди такой тишины и благонамеренности вдруг откуда-то пришла ватага декадентов. Они принесли с собой яркие, пестрые знамена и дерзкие плакаты. На берегах Невы они появились раньше, но там они были задумчивее и строже. В северной столице поэты были философичнее москвичей и не очень заботились о школе. Москвичи, напротив, чувствовали себя боевым отрядом, и у них был вождь — Валерий Яковлевич Брюсов. Чтобы представить себе впечатление от появления книг Брюсова, надо припомнить тогдашний московский быт. Там, где теперь московский Совет Рабочих Депутатов, ...

Входимость: 3. Размер: 28кб.

Часть текста: Маркса, Бокля, Дарвина. В 1860-70-е сочувствовал революционным движениям, был поклонником Писарева и Чернышевского, близко знал многих революционеров, в т. ч. знаменитого Н. А. Морозова. Отец собрал неплохую домашнюю библиотеку, которой Брюсов начал пользоваться уже с 4 лет. Страсть к чтению становится его главным увлечением. «От сказок, от всякой "чертовщины",— вспоминал Брюсов,— меня усердно оберегали. <...> После детских книжек настал черед биографий великих людей. <...> Я начал мечтать, что сам непременно сделаюсь "великим". <...> Меня соблазняла слава Кеплеров, Фультонов, Ливингстонов» (Из моей жизни. С. 66-67). Сочинять стихи и прозу Брюсов стал с тех пор, как научился писать. Одно из самых ранних его произведений — «комедия» «Лягушка», написанная в возрасте 4 лет. Первой публикацией было «Письмо в редакцию» детского ж. «Задушевное слово» (1884. №16). В частную гимназию Ф. И. Креймана (1885-89) Б. был принят сразу во 2-й класс. На 2-м году обучения вместе с одноклассником В. К. Станюковичем он издает рукописный гимназический журнал «Начало», через который впервые осознает себя «литератором». В 1889 он выпускает рукописный «Листок V класса», в котором обличает гимназические порядки, первый номер «Листка» открывался статьей «Народ и Свобода». Обострившиеся отношения с администрацией вынудили Брюсова перейти в гимназию Л. И. Поливанова (1890-93)....

Входимость: 2. Размер: 74кб.

Часть текста: То зелен, то красен,-- то розов, то черен... Нет на свете ничего интереснее "человека". Настоящего, живого человека, созданного природой, историей (или Богом). Но природное (или Божье) творчество необыкновенно тонко, сложно, узор его не для всех уловим. Писатели, создавая выдуманных людей, -- типы -- истолковывают "человека" непонимающим. Подчеркивают, огрубляют тонкие черты, усиливают звук отдельной души, или дополняют его схожим звуком другой; бросают краски мазками, пятнами, как на декорациях. Это громадное дело; его можно делать и гениально, и бездарно... В моих "сказках действительности" я не истолковываю "человека". Я рассказываю о нем подлинном, настоящем, каким он прошел перед моими глазами,-- или даже мелькнул -- и каким он мне показался. Известен ли человек, обладает ли он какими-нибудь исключительными талантами или нет,-- все равно; ведь часто самые неизвестные, незаметные люди бывают интереснее, как люди, знаменитейших писателей и общественных деятелей. Я пишу лишь о тех, с кем встреч уже не жду на этом свете,-- потому ли, что они отошли за его черту, или ...

Входимость: 2. Размер: 22кб.

Часть текста: в 1893 г. совпало у Брюсова с началом его литературной деятельности. Занятия в университете поглощают его целиком ("занимаюсь по пятнадцати часов в сутки", "отчаянно занимаюсь", - жаловался он 1 ) и на литературное творчество остается совсем немного времени. Однако это не помешало Брюсову, тогда еще студенту первого курса, уже в феврале 1894 г. выпустить сборник "Русские символисты". Но, возможно, именно поглощенность учебой и подготовкой "Русских символистов" не позволили Брюсову сразу же включиться в студенческую жизнь. Поэтому в "Кружок любителей западноевропейской литературы", созданный на историко-филологическом факультете, он приходит только во втором семестре 1894 г., когда кружок приобрел уже достаточную известность. И приходит литератором с определенной "декадентской" репутацией. О степени заинтересованности поэта "Кружком" и о его значении в творческой судьбе Брюсова (по крайней мере на определенном, пусть и кратком отрезке времени) свидетельствуют записи поэта в дневнике, упоминание в "Автобиографии", где занятия в нем оцениваются как важное событие в его жизни 2 . Брюсов поначалу явно увлечен деятельностью кружка. Об этом говорит интенсивность его работы в течение шести заседаний, состоявшихся осенью 1894 г., когда им был прочитан один реферат научного характера, предложены вниманию слушателей переводы из П. Верлена, М. Эредиа, Ф. Эферса, немецкого поэта Шульце (последнего автора как такового не существовало в действительности, и мистификация Брюсова была разоблачена только...

Входимость: 2. Размер: 9кб.

Часть текста: каждом акте [борьбы] стихии усиливаются выйти, освободиться из- под возобладавшего над ними принципа, и принцип усиливается их преодолеть, отторгнуть от собственного их закона и подчинить своему, которого они не знают и которого не хотят. Смерть физическая есть победа стихий над духом; как зарождение есть овладевание духа стихиями и, до известной степени, оно есть прообраз воскресения, есть даже само воскресение – для стихий». Причем творчество в этот период является для Розанова производным души, неотъемлемым проявлением ее сущности: «С последним вздохом душа, наконец, свободна; она есть то самое и теперь, чем раньше была в себе самой, но мы ее тогда не понимали; она нам силилась сказать о себе, - отсюда все формы человеческого творчества; в рисунке, песне, фантастической грезе, подвиге или, напротив, в преступлении – она приближалась к своему определению, мы ее судили; теперь она в точном определении своем, и ее будет судить Бог». Впервые противопоставление статического и стихийного (аполлонического и дионисийского) начал встречается у Розанова во второй части статьи «Психология русского раскола» (ноябрь 1896). В этой статье Розанов сравнивает Сперанского – исключительно оратора и писателя – с Орловым, Потемкиным, Суворовым и Екатериной Второй – деятелями, сделавшими...

Входимость: 2. Размер: 89кб.

Часть текста: Что этот автор блестяще владеет классической формой сонета (можно даже уточнить – сонета английского типа, наподобие шекспировских). Что стих его звучен и – само собой напрашивается определение – чеканен. Что автор, очевидно, блестящий знаток древней истории и, как сейчас говорят, культурологии, что он великолепно вжился в роль древневосточного правителя. Еще – что он прекрасно знает европейскую литературную традицию и, несомненно, ориентируется на известное стихотворение Шелли "Озимандий". И много можно произнести похвал, смысл которых сводится к той, что прозвучала некогда в адрес Брюсова из уст Максима Горького: "Самый культурный писатель России". И это вполне справедливо. Что можно сказать об авторе того же произведения, если знать – как по свидетельству многих современников, так и по собственным его признаниям, – что восточный деспот – это заветное лирическое "я" самого поэта, что встихотворении нет ни капли иронии, что принципы своего лирического героя сам поэт последовательно проводил в жизни. – Пожалуй, только одно: что автор – страшный человек. И это тоже справедливо. "Три слова являют нам Брюсова: воля, вол, волк, - писала Марина Цветаева....

Входимость: 2. Размер: 91кб.

Часть текста: его лирики. В тех же воспоминаниях Брюсов сообщил, как на школьной скамье, на второй год гимназического курса, вдруг открылась для него история. "Ни одна наука не произвела на меня такого впечатления, как внезапно открывшийся для меня мир прошлого. Это впечатление имело значение для всей моей жизни". С этих пор начинаются и опыты исторического жанра, большей частью неизданные; в большинстве случаев это произведения на темы из римской истории: "Юлий Цезарь", "Помпеи Великий", "Антоний и Клеопатра", "Август и Вергилий". Но рядом с ними в перечне замыслов мы найдем и драму о Марине Мнишек, а среди рукописей - и неоконченный роман о декабристах - "Записки декабриста Малинина". Как всегда, рука об руку с этими художественными замыслами идут замыслы научных работ: в 1898 году, например, мечтается написать историю Римской империи до времен Одоакра, целую книгу - "Очерк всеобщей истории" и т. д. Конец жизненного пути Брюсова смыкается с началом, и последний этап частично осуществляет мечтания детства и юности, показывая нам Брюсова то в роли руководителя семинара по всеобщей истории в Литературно-художественном институте, то в роли исследователя эпохи кризиса Римской империи - эпохи, отображенной им в его втором историческом романе - "Алтарь победы". Некоторой части критиков Брюсова этот его "историзм" представлялся и представляется одним из пороков его творчества. "Брюсовское проникновение в историю заклеймлено пороком стилизаторства, поддельности разнообразной и богатой панорамы", - читаем мы, например, в школьном издании Брюсова {Вольпе Ц. В. Брюсов. Избранные стихи. Школьная библиотека, 1935. С. 38.}. "Брюсовская история - неподлинна, ибо она - расстановка художественных чучел...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1898"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1898"